-----------------------------------------------------------
                                                С Жарникова

          ДРЕВНИЕ ТАЙНЫ РУССКОГО СЕВЕРА


     Русский Север - его леса и нивы не топтали орды
завоевателей, его свободный и гордый народ в большинстве своём
не знал крепостного гнёта, и именно здесь сохранились в
чистоте и неприкосновенности древнейшие песни, сказки, былины
Руси. Именно здесь, по мнению многих исследователей,
сохранились такие архаические обряды, ритуалы, традиции,
которые древнее не только древнегреческих, но и
зафиксированных в древнеиндийских <книгах знания> - Ведах,
самом древнем памятнике культуры всех индоевропейских народов.
О значительной близости славянской и ведической мифологии
писал ещё в XIX веке А.И. Афанисьев, который придавал огромное
значение схождениям в мифологических сюжетах и обрядовой
практике у древних славян и арьев (Афанасьев А.И. Поэтические
воззрения славян на природу:). Эти схождения и зримые
параллели отмечены в трудах русских историков и лингвистов XIX
- начала XX веков; достаточно вспомнить работы А.Х. Востокова,
И.И. Срезневского, В.С. Миллера, В.В. Бартольда, Н.М.
Гальковского и др. Идея единства истоков народной культуры
славян и арьев красной нитью проходит в работе В.А. Городцова
<Дако-сарматские религиозные эквиваленты в русском народном
творчестве>. В последнее время учёные стали ставить вопрос о
возможном наличии древней индо-славянской общности, которую
отличало не только значительное языковое сходство, но и
исключительная культурно-хозяйственная близость, сложившаяся
в условиях очень длительного совместного обитания.

     Так как большинство современных историков считает, что
на рубеже II - I тысячелетий до новой эры племена арьев уже
находились в северо-западной части полуострова Индостан, то
естественно предположить, что сложные религиозные
представления и мифология арьев и славян должны были сложиться
значительно раньше.

     Мысль многих учёных была направлена на поиск исходных
земель арьев, их прародины (под этим названием следует
понимать те земли, где разрозненные родоплеменные группы
складывались в племена вырабатывая в ходе веков сходные
взаимопонятные диалекты и языки, которые становились одним из
основных признаков формирующихся этносов).

     <Славянский язык - это индоевропейский язык, в целом
сохранивший архаический тип>.

     Отечественный языковед Б.В. Горнунг считал, что предки
арьев (индоиранцев) в конце III тысячелетия до новой эры
заселяли северо-восток Европы и находились где-то около
Средней Волги, а другой выдающийся лингвист В.И. Абаев пишет:
<Через ряд столетий пронесли арии память о своей прародине и
её великой реке Волге>. (Абаев В.И. Доистория индоиранцев:).
Ещё в 20-х годах нашего века академик А.И. Соболевский говорил
о том, что на громадных просторах европейской России, вплоть
до северных областей, господствуют названия, в основе которых
лежит какой-то древний индоевропейский язык. Он писал в своей
работе <Названия рек и озёр Русского Севера>: <Исходный пункт
моей работы - предположение, что две группы названий (водных
источников, - С.Ж.) родственны между собой и принадлежат
одному языку индоевропейской семьи>.

     Во II тысячелетии до новой эры в северо-западную Индию
и северный Иран со своей восточноевропейской <прародины>
приходят скотоводов и земледельцев, именующих себя арьями.

     Часть арьев, и немалая, ушла из Восточной Европы на
восток в поисках лучшей доли, но трудно представить себе
ситуацию, при которой всё население значительной части земель
своего исходного расселения покинуло бы их. Скорее всего такая
ситуация просто невозможна, потому что не выявлено
исторических причин, которые могли бы вызвать обязательный
всеобщий их (арьев, - С.Ж.) уход из своей <прародины>.
Вероятно, часть арийских племён осталась дома, на просторах
восточной Европы, чтобы стать предками некоторых будущих
народов этой земли. И нет ничего удивительного в том, что
историк П.Н. Третьяков приводит слова академика Н.Я. Марра,
который считал, что древняя подоснова славянства не
ограничивается, например, Поволжьем, а простирается далеко на
север, <в те места, которые до последнего времени считались
отнюдь не славянскими и занятыми славянами уже на заре так
называемого исторического времени>. Древние этнические группы
восточноевропейского севера, предшествующие переселению сюда
из-за Урала групп финно-угров, Н.Я. Марр называл иногда
<северными сарматами>, или, что ещё интереснее, <руссами>.
(Третьяков П.Н. Некоторые вопросы этногонии:).

     Из юго-восточной Европы, с причерноморских земель уходили
(как считают почти все историки, - причиной ухода была
наступившая засуха) тысячелетия назад племена арьев, чтобы
обрести новую родину в Индии и Иране (правильно - Арьяна -
<земля арьев>). Уходили и уносили с собой свои предания,
сказки, мифы, верования, обряды, свои песни, своих древних
богов. На новой для них земле, среди других народов они свято
хранили память о своём прошлом, о своей прародине. Хранили
свою и нашу память! Россия не может познать себя без помощи
познания корней своего прошлого; а не познав себя, невозможно
познать других и учесть свои положения среди других. В 1903
году в Бомбее была впервые издана книга со странным и
интригующим названием <Арктическая родина в Ведах>. Автор её,
замечательный учёный Бал Гангадхар Тилак, посвятил всю свою
жизнь исследованию культуры родного народа. Тилак долго и
тщательно изучал древние предания, легенды и священные гимны,
рождённые в глубинах тысячелетий далёкими предками индоарьев
и иранцев. И вот, суммировав те странные явления, которые были
описаны в священных книгах индийцев (Ведах) и иранцев
(Авесте), Б. Тилак пришёл к выводу, ошеломившему его
современников: родина предков индоиранцев (т.е. арьев)
находилась на севере Европы, где-то около Полярного круга.

     Книга произвела на многих современников писателя
впечатление разорвавшейся бомбы. Кто-то считал это
добросовестным заблуждением, кто-то - сказкой, а кто-то и
фальсификацией. И уж никак не укладывалось в голове, каким
образом север Европы мог быть <благодатным краем>, а ведь
именно таким описывали его гимны Ригведы, самой древней из
Вед. Но в общем гуле недоверия раздавались и другие голоса,
тех, кто поверил Тилаку и также пошёл в поиск по предложенному
индийским учёным пути. Результаты не замедлили сказаться и
вслед за книгой Тилака вышла в 1910 году ещё одна работа -
книга русского учёного Е. Елачича <Крайний Север как родина
человечества>.

     Как и в работе Б. Тилака, в книге Е. Елачича приводятся
многочисленные выдержки из древних текстов Ригведы и Авесты,
объяснить которые могла только <северная> гипотеза их
происхождения. Надо сказать, что Веды (знания) - гимны, мифы,
описания обрядов, молитвы в течение многих тысячелетий
передавались из поколения в поколение преимущественно в рядах
жрецов, а время возникновения самых древних частей Вед никому
не известно, оно может относиться к 4 - 5 тысячелетию до новой
эры, т.е. к тому времени, когда (как считают некоторые
историки) распалась балто-славянская общность. Датировка этого
распада сама по себе указывает на факт существования
славянства в ту далёкую эпоху.

     Созданные в глубокой древности общими предками славянских
и индоиранских народов гимны Вед, наряду с древнеиранской
Авестой, считаются одним из древнейших памятников человеческой
мысли. Так какие же многие факты, сохранённые в мифах,
преданиях, молитвах и гимнах, свидетельствуют о том, что
создавались они на крайнем севере Европы? В частности, это
описания тех природных явлений, которые, конечно же, не могли
возникнуть в Индии. Только в приполярных широтах во время
полярной ночи видно, как звёзды описывают около стоящей
неподвижно Полярной звезды свои суточные круги, создавая
иллюзию круга не ба над кругом земли, скрепленных как колесо
неподвижной осью. В гимнах Ригведы и Авесты говорится о том,
что на родине арьев полгода длиться лень и полгода ночь, а
<год человеческий - это один день и одна ночь богов>.

     Естественно, жизнь вдали от Северного полюса не могла
породить представления о долгой полярной ночи и о дне,
длящемся полгода. Как не могли люди, живущие вдали от севера,
воспеть зарю такими словами:

     По правде, это было много дней,
     В течение коих до восхода солнца
     Ты, о, заря, была видна нам!
     Многие зори не просветлились до конца,
     О, дай, Варуна, нам зори до света прожить.

     Здесь певец древнего арийского гимна обращается к
могущественному владыке небесного океана, хранителю
космического закона и правды на земле богу Варуне с просьбой
помочь пережить длинную многодневную зарю и дожить до дня. Он
просит:

     О, дай нам, длинная, тёмная ночь,
     Конец твой увидеть, о, ночь!

     Интересно, что и в Ведах и в Авесте сохранились
воспоминания о полярной ночи, которая длиться 100 дней в году.
Так в индийском богослужении есть обряд подкрепления
бога-воина и громовержца Индры ритуальным хмельным напитком
<сомой> во время его борьбы за освобождение солнца от плена,
которая длиться сто суток. В древнеиранской Авесте, где также
рассказывается о борьбе бога-воина Тшитриша за солнце, жрецы
подкрепляют его питьём сто ночей. Надо сказать, что предание
о борьбе за освобождение солнца от долгого плена, идея которой
могла быть внушена лишь полярной ночью, часто встречается во
всей мифологии Вед.

     В древних индийских преданиях, на которые обратили своё
внимание Тилак и Елачич, есть очень интересные описания
полярного сияния, которое представлялось людям то блеском
битвы богов света с демонами тьмы, а то и явлением самого
верховного божества на земле. Вот его сюжет: Однажды великий
мудрец и подвижник Нарада (стоит заметить, что высочайшая
вершина полярного Урала звалась до 1920-х гг. также - Нарада)
отправился на берег молочного моря и оттуда на северо-запад,
где находился большой остров, названный Шветадвипа - <Белый
светлый остров>. Достигнув этого острова, где обитали
<светлые, сияющие подобно месяцу, люди> он воздел руки к небу
и стал призывать в молитве верховного бога, восхваляя его
тайными именами. И тогда на призыв Нарады <зримый во
вселенском образе> явился Бог, который был <как бы подобно
месяцу духовно чистый, и, вместе с тем, как бы вполне от
месяца отличный. И как бы огнецветный, и как бы мысленно
мелькнувшее звезды сиянье; как бы радуга, и как хрусталя
искристость, как бы иссиня-чёрный мазок и как бы золота груды.
То цвета ветки коралла, то как бы белый отблеск, здесь
златоцветный, там подобный бериллу; как бы сияние сапфира,
местами - подобный смарагду, местами - подобный жемчужной
нити. Так многообразные цвета и образы принимал Вечный Святой
стоголовый, тысячеголовый, тысяченогий, тысячеокий,
тысячечревный, тысячерукий, а местами - незримый>.
(Махабхарата. Вып. V. кн. 2.)

     Сравнив это древнее описание с тем, что пишет о полярном
сиянии в конце XIX века С.В. Максимов: <Я был прикован глазами
к чудному, невиданному зрелищу, открывшемуся теперь из тёмного
облака. Оно мгновенно разорвалось и мгновенно же засияло
ослепительными цветами, целым морем цветов, которые
переливались из одного в другой, и как будто искры сыпались
бесконечно сверху, искры снизу, с боков: Вот обольёт всю
окольность лазоревым, зелёным, фиолетовым, всеми цветами
красивой радуги, вот заиграют топазы, яхонты, изумруды>.
(Максимов С.В. Год на Севере.).

     Не правда ли, удивительно похожи эти описания,
разделённые многими тысячелетиями?

     Вероятно, как непостижимое, чудесное явление верховного
божества поклонившимся ему людям, северное сияние
представлялось жителям приполярных областей Европы, где только
и можно на побережье Белого и Баренцева морей увидеть такое
яркое и многокрасочное зрелище, так как ближе к полюсу
северное сияние более однообразно, а южнее - вообще явление
крайне редкое.

     С.В. Максимов отмечает, что на побережьях Белого и
Баренцева морей <сполохи> сопровождаются пронзительным звуком.
Такое явление характерно только для этих широт и не
встречается больше нигде. Это указание неоднократно
встречается в описаниях путешественников и исследователей
арктических областей.

     Но не только на непрерывную ночь, но и на непрерывный
день имеются указания в Ведах. Вблизи полюса наблюдается, как
солнце, поднявшись на определённую высоту над горизонтом,
останавливается, стоит на месте и за тем идёт назад. В Ведах
говорится: <Свою колесницу бог Солнца остановил посредине
неба>. Этот образ невозможно объяснить иначе, кроме как тем,
что движение Солнца наблюдалось в северных широтах.

     Н.Р. Гусева в ряде своих работ подчёркивает, что: <Со
времён пребывания арьев в Заполярье лунный календарь играл
решающую роль в исчислении месяцев: В полярных областях луна
в дни полнолуния проходит через <точку севера> 13 раз в год,
а значит, и весь год делится на 13 лунных месяцев: В Ригведе
и других памятниках древней литературы луне посвящено столько
гимнов и столько предписаний с ней связано, что до сих пор в
сознании жителей этой страны (Индии - С.Ж.) культ луны
занимает первенствующее место по сравнению с культом солнца,
- даже многотысячелетнее занятие земледелием не смогло
поколебать это соотношение: (Гусева Н.Р. Глубокие корни.).

     Среди удивительных феноменов земли арьев, описанных в
Ведах и Авесте, есть один, исключительно важный, который уже
почти столетие привлекает к себе самое пристальное внимание
исследователей - это священные горы арьев: Меру в индийских
преданиях, Хара - в иранских. Вот что поведали о них древние
предания:

     На севере, где находится <чистый, прекрасный, кроткий,
желанный мир>, в той части земли, которая <всех других
прекрасней, чище>, обитают великие боги:

     Кубера, бог богатства, семь мудрецов, сыновей бога-творца
Брахмы, воплотившихся в семь звёзд Большой Медведицы, и,
наконец, сам владыка вселенной, Рудра-Хара, <носящий светлые
косы>, <камышеволосый, русобородый, лотосоголубоокий всех
существ Предок>. (Махабхарата. Выпуск V, кн. I, глава 280).
Для того, чтобы достичь мира богов и предков, надо преодолеть
великие и бескрайние горы, которые протянулись с запада на
восток. Вокруг их золотых вершин свершает свой годовой путь
солнце, над ними в темноте сверкают семь звёзд Большой
Медведицы и расположенная в центре мироздания звезда Дхрува.

     С этих гор устремляются вниз все великие земные реки,
только одни из них текут на юг, к тёплому морю, а другие - на
север, к белопенному океану. На вершинах этих гор шумят леса,
поют дивные птицы, живут чудесные звери. Но не дано простым
смертным всходить на них, лишь самые мудрые и смелые
преступали этот предел и уходили навеки в блаженную страну
предков, берега которой омывали воды Молочного океана.

     Горы, отделяющие север и белопенное море от всех
остальных земель, названы в гимнах Вед хребтами Меру, а
величайшая из них - Мандарой. В Авесте это горы Хара с их
главной вершиной горой Хукарья. И так же, как над горами Меру,
над Высокой Харой сверкают семь звёзд Большой Медведицы и
Полярная звезда, поставленная в центре мироздания. Отсюда, с
золотых вершин Высокой Хары, берут начало все земные реки и
величайшая из них - чистая река Ардви, ниспадающая с шумом в
белопенное море Ворукаша, <имеющее широкие заливы, широко
изрезанное>. Над горами Высокой Хары вечно кружит
<быстроконное> солнце, полгода длится весь день, а полгода -
ночь. И только самые смелые и сильные духом могут пройти эти
горы и попасть в счастливую страну блаженных, омываемую водами
белопенного моря-океана.

     О великих северных горах писали и древнегреческие авторы,
которые считали, что эти горы, названные ими Рипейскими,
протянулись с запада на восток по всему северу Европы и были
северной границей Великой Скифии. Так они изображались на
одной из первых карт Земли - карте VI века до н.э. Гекатея
Милетского. О далёких северных горах, протянувшихся с запада
на восток, писал <отец истории> Геродот. (Геродот. История в
девяти книгах.). Сомневаясь в невероятной, фонтастической
величине Рипейских гор, и Аристотель, тем не менее, верил в
их существование, был убеждён, что к северу земля поднимается,
так как солнце там ниже, чем на юге, и с этих гора стекают все
самые большие реки Европы, кроме Истры-Дуная. Такое убеждение
подкреплялось вполне логичным выводом о том, что реки всегда
текут с гор вниз и никогда не текут вверх в горы. За
Рипейскими горами, на Севере Европы, помещали древнегреческие
и древнеримские географы Великий Северный или Скифский океан.

     Вопрос о том, где же находятся эти горы, долгое время
никак не разрешался. Было высказано предположение, что
создатели Авесты и Ригведы воспели в своих гимнах хребты
Урала. Да, действительно, Уральские горы находятся на севере
по отношению к Индии и Ирану.

     Да, богат Урал золотом и самоцветами, далеко к
замерзающему северному морю протянулся он. Но только и Авеста
и Ригведа и античные историки постоянно повторяли, что
священные Хара и Меру, -- Рипейские горы протянулись с запада
на восток, а Урал ориентирован строго с юга на север. Все -
и Авеста, и Веды, и Геродот, и Аристотель утверждали, что
великие северные горы делят землю на север и юг, а Урал -
граница запада и востока. И, наконец, не берут начало с Урала
ни Дон, ни Днепр, ни Волга, не являются отроги Урала той
границей, где разделяются земные воды на текущие в белопенное
северное море и на впадающие в южное море. Так что Урал,
видимо, не разрешил древнюю загадку. Однако здесь не всё так
просто. Дело в том, что привычный для нас сегодня единый
Уральский хребет стал называться так, как многие считают,
только с середины XVIII века (от башкирского названия южного
Урала - Уралтау).

     Северная же часть Уральских гор издавна называлась Камнем
или Земным поясом. В отличие от Южного Урала, протянувшегося
с севера на юг в меридианальном направлении, Приполярный Урал,
где отдельные вершины поднимаются более чем на 1800 м. над
уровнем моря, а общая ширина горной полосы достигает 150 км
(на 65о с.ш.) имеет северо-восточное широтное направление. От
так называемых <трёх камней> отходит Тиманский кряж, который
лежит на одной широте и - что крайне важно здесь отметить -
объединяется с Северными Увалами, возвышенностью,
протянувшейся с запада на восток. Именно здесь, на Северных
Увалах, находится главный водораздел бассейнов северных и
южных морей.

     Выдающийся советский учёный Ю.А. Мещеряков называл
Северные Увалы <аномалией Русской равнины> и, говоря о том,
что более высокие возвышенности (Среднерусская, Приволжская)
уступают им роль главного водораздельного рубежа, делал
следующий вывод: <Среднерусская и Приволжская возвышенности
возникли лишь в новейшее (неогенчетвертичное) время, когда
Северные Увалы уже существовали и были водоразделом бассейном
северных и южных морей. И даже более того, во времена
каменноугольного периода, когда на месте Урала плескалось
древнее море, Северные Увалы уже были горами>. (Мещеряков Ю.А.
Рельеф СССР). Северные Увалы - главный водораздел рек севера
и юга, бассейнов Белого и Каспийского морей - находятся там,
где на карте Птолемея (II век н.э.) помещены Гиперборейские
(или Рипейские) горы, с которых на этой карте берёт начало
Волга, названная древним авестийским именем Ра или Рха. Но по
древнеиранской традиции исток этой священной реки находится
на горах высокой Хары, <на золотой вершине Хукарьа>. И здесь
стоит привести сообщение арабского учёного Ал-Идриси (XII век)
о горах Кукайа, которые он в своей <Географии> помещает на
крайнем северо-востоке Европы, и которые аналогичны Рипейским
горам античных географов, а также горе Хукарья Авесты.
Ал-Идриси, рассказывая о горах Кукайа, с которых берёт начало
река Русиййа, отмечает, что в <упомянутую реку Русиййа впадает
шесть больших рек, истоки которых находятся в горах Кукайа,
а это большие горы, простирающиеся от моря Мраков до края
обитаемой земли: это очень большие горы, никто не в состоянии
подняться на них из-за сильного холода и постоянного обилия
снега на их вершинах>. (Бейлис В.М. Ал-Идриси (XII в.):).

     Обратимся к словарю Брокгауза и Ефрона (т. VII, 1892 г.).
Здесь говорится о том, что на северо-восточной окраине
Вологодской губернии горные хребты нигде не достигают до линии
вечного снега, но благодаря их северному положению, нередко
снег не сходит с них круглый год. На северных склонах мощность
снега к концу марта достигает 3,5 - 4 метров. И если священные
горы Хара и Меру и Северные Увалы (в комплексе с Приполярным
Уралом) одно и то же, то найти шесть рек, о которых писал
Ал-Идриси, несложно. В Волгу (Русиййу) действительно впадают
берущие начало на Увалах крупные реки: Кама. Вятка, Унжа,
Кострома, Шексна. И если считать (как считали древние),
истоком Волги Каму, то начинается собственно Волга-Рга (Рха)
Птолемея и Авесты действительно с Северных Увалов. С них же
берёт начало и величайшая из рек русского севера - могучая и
полноводная Северная Двина, впадающая в Белое море и имеющая
около тысячи притоков. В Авесте есть гимн, воспевающий
священную реку арьев Ардви-Суру, впадающую в белопенное море.
Ниже приводится фрагмент этого гимна:

     Молись великой, славной,
     Величиною равной
     Всем рекам, взятым вместе,
     Текущим по земле.
     Молись текущей мощно
     От высоты Хукарья
     До моря Ворукаша.
     Из края в край волнуется
     Всё море Ворукаша
     И волны в середине
     Вздымаются, когда
     Свои вливает воды,
     В него впадая, Ардви
     Всей тысячью протоков
     И тысячью озёр.

     (Авеста. Избранные гимны.)

     Какая же река воспевается в Авесте под названием
Ардви-Сура Анахита? Некоторые видят в ней Амударью, но эта
река всегда мутна, а об Ардви-Суре говорится, что она
прозрачна, чиста (<анахита>) и целебна. Значит, Амударья не
подходит. Другие считают, что это Волга. Для этого опять много
оснований - широта, изобилие вод, обширнейшая дельта, а также
факт нахождения истоков на высоких горах. Но, хотя всё это
относится и к Северной Двине, никто не обратил внимания на два
фактора, <играющие> в пользу именно этой реки.

     Во-первых, её верхняя часть образуется из двух рек - Юга
и Сухоны, откуда происходит и её название <Двина>, что
означает <двойная>. Так же переводится и название <Ардви>. Так
почему же оно должно относиться к Волге? У Волги много
притоков, но слияния двух потоков в один на коротком
расстоянии не создают Волги. Так что название <Ардви-Сура>,
<двойная сливающаяся> (стекающая, текущая)>, скорее всего
совпадает с Северной Двиной.

     Во-вторых же, в яште 5 в Авесте говорится о некоем
странном явлении: наряду с описаниями морозов, снега или
града, вспаивающих воды Ардви-Суры, упоминается <одна протока
Ардви>, которая <течёт на семь каршваров, стекая равномерно
и летом и зимой>. У Волги нет протоки, которая не замерзала
бы зимой, а вот у Северной Двины она есть - это река Емца,
один из крупных притоков Двины, не замерзающий зимой, так как
с его дна кругдый год бьют источники, называемые здесь
кипунами. Если принимать во внимание изложенные доводы, то
совпадение Ардви- Суры с Северной Двиной явится ещё одним
подтверждением арктической теории, определяющей Приполярье как
древнейшую исходную территорию изначального формирования
племён индоевропейцев и в их числе предков арьев и славян.

     Ко всему этому можно добавить, что, находясь на 60
градусе северной широте, Северные Увалы не только являются
главным водоразделом Русской равнины и границы севера и юга,
но здесь уже можно наблюдать год, разграниченный на светлую
и тёмную половину, можно видеть высоко, почти в зените,
Полярную звезду и Большую медведицу, а спустившись к морю, и
полярное сияние.

     Здесь издавна добывали золото вплоть до XIX - начала XX
века по реке Вишере, в верховьях Печоры. В Вологодской
губернии золото отмечено в верховьях Щугоры и Илыча. В 1910
году в верховьях Илыча были открыты залежи свинцовой руды.
Словарь Брокгауза и Ефрона сообщает, что берега и русла рек
Меры, Волги (у Костромы), Унжи и их притоков изобилуют пиритом
(золотой обманкой) настолько, что его хватает для промышленных
разработок, и крестьяне в конце XIX века собирали вымываемые
реками куски породы и отвозили из на местные заводы. Стекающая
также с Северных Увалов на юг река Вурлам и её притоки
проносят свои воды в поймах, содержащих золотой песок. В
районе Приполярного Урала, Тиманского кряжа и Северных Увалов
- огромное количество полезных ископаемых, многие из которых
были хорошо известны и использовались ещё в глубокой
древности. Реки, <текущие в золотых руслах> и горы, <богатые
драгоценными камнями>, - не миф, а реальность. Таким образом,
таинственные священные горы арийских мифов, скифских преданий
и рассказов античных писателей обрели вполне реальные
очертания, так как практически всё, что говорилось о Харе и
Меру, Рипейских горах, можно соотнести с Северными Увалами и
Приполярным Уралом. Среди всего, что было сказано о священных
горах арьев (Рипейских горах скифов) и что мы пока не связали
с Северными Увалами, осталась одна важная деталь - высота гор.
Действительно, Хара, Меру и Рипейские горы описываются, как
очень высокие, высота же Северных Увалов (в отличие от Тимана
и Северного Урала) не превышает сейчас 500 метров над уровнем
моря. Но здесь следует учесть, такие моменты: описывая вершины
Хары и Меру, древние певцы постоянно отмечали, что они покрыты
лесом, изобилуют зверем и птицей, т.е. никак не могут быть
очень высокими. Не стоит забывать и то обстоятельство, что
низкое северное небо, специфическое положение солнца, а также
то, что отсюда реки текли как на юг, так и на север (реки
текут сверху вниз, а не наоборот); всё это свидетельствовало
для древних наблюдателей об одном: земля к северу поднимается
и здесь находятся самые высокие горы на земле.

     Надо учитывать также, что высота горных массивов - это
не нечто абсолютно стабильное, за тысячелетия возвышенности
растут и опускаются. Стоит вспомнить, что целый континент -
Антарктида - опустился под тяжестью льда на 900 метров.
Скандинавский ледник был не меньше и с не меньшей силой давил
на Европу, но здесь его давление уравновешивалось подъёмом
сопредельных частей платформы. При таких условиях какова могла
быть высота Северных Увалов, у западной оконечности которых
ледник остановился?

     Скандинавский ледовый щит окончательно растаял в VIII
тысячелетии до н.э. и начался медленный подъём Скандинавии с
опусканием Русского Севера, которые продолжаются и сейчас. Но
процесс этот идёт скачкообразно, и у нас нет оснований
сомневаться в том, Северные Увалы в X - XI тысячелетиях до
нашей эры были выше, чем в наши дни. И, наконец, в древних
мифах говорится о том, что за горами Хара и Меру, на берегу
молочного моря находятся счастливая страна, обладающая тёплым
климатом, свободная от холодных ветров и рождающая обильные
плоды. В рощах и лесах именно этой страны, где солнце восходит
и заходит раз в году, обитает счастливый народ. Именно в этой
стране помещают Авеста, Ригведа и Махабхарата землю своих
предков, место обитания богов и героев.

     Всё это вместе взятое свидетельствует о том, что север
действительно был для арьев священной прародиной, помять о
которой они сохранили в гимнах, молитвах, и преданиях.
Проходили тысячелетия, всё дальше на юг и юго-восток, на запад
и юго-запад расселялись пастухи и земледельцы. Ну а север?
Неужели все арьи покинули родную землю в поисках лучшей доли?
Вероятно, нет!

     Вглядитесь внимательно в карту севера Восточной Европы,
в названия рек, озёр, населённых пунктов. Все эти названия
сохраняются в том случае если остаются люди, которые помнят
их. В противном случае приходит новое население и называет всё
по-новому. На Русском Севере по сей день можно встретить
названия рек, явно связанные с санскритом (а то и полностью
санскритские - Ю.П.), объясняемые только при помощи древнего
языка арьев - санскрита (см. <Приложение>), также как и
названия многих деревень и сёл. Именно в тех местах, где
сохранились эти древние названия сёл и деревень, в ткачестве
и вышивке русских крестьянок до конца XIX - начала XX веков
стойко сохранялась традиция древних геометрических орнаментов,
которые можно найти в древнейших культурах Евразии VI - II
тысячелетий до н.э. И прежде всего это те орнаменты, зачастую
очень сложные и трудоёмкие, которые были <визитной карточкой>
арийской древности.

     <Народ не помнит, чтоб когда-нибудь изобрёл он свою
мифологию, свой язык, свои законы, обычаи и обряды. Все эти
национальные основы уже глубоко вошли в его нравственное
бытие, как сама жизнь, пережитая им в течение многих
доисторических веков, как прошедшее, на котором твёрдо
покоится настоящий порядок вещей и всё будущее развитие жизни.
Поэтому все нравственные идеи для народа эпохи первобытной
составляют его священное предание, великую родную старину,
святой завет предков потомкам>. Эти слова выдающегося русского
фольклориста XIX века В.И. Буслаева, произнесённые им на
торжественном акте в Московском Университете в 1859 году, не
потеряли своей актуальности в наши дни.

     И опускаясь в глубины тысячелетий в поисках ответов на
вопрос, <Так что же это за священное предание, в чём этот
святой завет предков потомкам?>, мы берём с собой, как
путеводную нить, ту память прошлого, что сохранилась в наших
песнях, былинах, в наших обрядах, ритуалах, поверьях, в языке
и народном искусстве.

     Русский язык обладает, по мнению ряда исследователей, при
переводе Вед <рядом несомненных преимуществ перед
западноевропейскими языками>. Эти преимущества связаны с
лучшей сохранностью русских архаизмов, чем в западных языках.

     Один из крупнейших современных американских лингвистов
П. Фридрих считает, что праславянский язык лучше всех других
индоевропейских языков сохранил древнейшую индоевропейскую
систему названий деревьев, из чего он делает вывод, что предки
славян в общеславянский период жили в такой
природно-климатической зоне, которая соответствует прародине
индоевропейцев, и <после общеславянского периода носители
различных общеславянских диалектов в существенной степени
продолжали жить в подобной области>.

     Арьи уходили к востоку и уносили с собой свои предания,
сказки, мифы, верования, обряды, свои песни, танцы, своих
древних богов. На новой для них земле, среди других народов
они свято хранили память о своём прошлом, о своей прародине.
Хранили свою и нашу память! Низкий поклон вам, далёкие братья
и сёстры, за то, что через тысячелетия пронесли вы нашу общую
святыню, наше общее прошлое, нашу общую память! За то, что
сохранили золотые ключи от ...
    
-----------------------------------------------------------
30.3.2002